История военной формы

На что способен военный мундир? Прежде всего, он должен сообщить нечто важное о своём владельце. Владелец мундира – член военной корпорации, и мундир, при помощи разных знаков. Сообщает нам о том месте, которое занимает в военной иерархии его носитель. Далее мундир сообщает нам, что облачённый в него человек обладает главными качествами, присущими этой корпорации – мужеством, дисциплиной и надёжностью, то есть теми качествами, которые традиционно считаются главными мужскими добродетелями.

История военного мундира в самом широком смысле, как история униформы, уходит вглубь веков.
Самой древней одеждой воинов были шкуры животных, причём, надевались эти шкуры с самой ясной целью – устрашить врага. Например, римская пехота поверх шлема надевала волчьи шкуры, а Ганнибал облачал свои войска в шкуры леопардов. На средневековых Балканах военные разведчики одевались в мех и перья, и до сих пор, например, на шотландских, ирландских и валлийских гвардейцах мы видим забавные медвежьи шапки. Собственно, шкуры зверей, надетые на воинов, можно считать и протокамуфляжем.

Знаки различия

До поры до времени военная форма говорила сама за себя – это были доспехи, а иногда на них имелись и знаки воинского различия. Например, доспехи средневекового самурая плотно переплетался шёлковыми и кожаными шнурами различных цветов. Эта шнуровка могла быть и одноцветной, и разноцветной, причём, довольно сложной, но главное – она индивидуализировала воина и обозначала его ранг. Это было важно по следующей причине: битвы самураев в Японии 10-13 веков во многом напоминали рыцарские сражения в средневековой Европе. Это были прежде всего поединки воинов-одиночек. Чем более знатный воин пал на поле боя, тем большую награду тот получал от своего господина. Так что с одной стороны отличительные шнурки – это знак родовой принадлежности и индивидуальной доблести, а с другой – нечто вроде ценника на военной ярмарке тщеславия.

Европейское единообразие

По мере развития военных технологий и изменения военной тактики наметились и серьёзные перемены в воинских облачениях. Ко второй половине 16 века армейская одежда в Европе стала меняться и приходить к единообразию. Индивидуальный подход к экипировке стал вытесняться требованиями униформизма. Дисциплина, муштра и другие формальные процедуры, присущие европейскому обществу нового времени делали своё дело.

Пехота стала одеваться довольно просто, а вот остальные рода войск получили собственные виды формы. В 17 веке стали распространяться различные воинские украшения – галуны, ленты, розетки и пуговицы. Высший армейский шик являли собой офицеры. Их красочные ленты и шарфы говорили об удали и власти. По мнению одного историка, эта смесь изысканности с грубой реальностью войны стала образцом для мужской моды в середине 17 века.

Массовое производство военного снаряжения началось во время тридцатилетней войны 1618 – 1648 годов. Эта общеевропейская война стала мощным стимулом к стандартизации воинского костюма. В результате этой войны в главном выигрыше осталась Франция, и в дальнейшем именно эта страна сыграла ключевую роль в развитии европейской военной моды.

Как выглядели военные 17 века

С 1670-х годов европейские солдаты стали носить французские длинные шерстяные мундиры – камзолы белые, красные или синие. Эти камзолы, или полукафтаны украшались разноцветными обшлагами, воротниками и отворотами. К числу знаковых военных украшений относились также галуны, шнуры, пуговицы и вышивка. Всё это задавало основное направление в военной моде тех лет, а поскольку воинский тип почитался идеалом для мужчины, то все эти армейские аксессуары стали популярны и в гражданской моде. Военная форма по-своему созидала гражданское общество. Армейский наряд символизировал дисциплинированность, авторитет, надёжность и упорядоченность, а эти качества полностью соответствовали требованиям европейского государства нового времени – так называемого регулярного государства. «Индивидуальная сила, понятливость и покорность людей превращаются благодаря форме, в коллективную мощь», — отмечал известный французский историк моды Даниэль Рож. Отставные военные часто продолжали носить свою форму в мирной жизни, поскольку она помогала им в гражданской карьере. Военная форма на человеке говорила и о его взглядах, и о привычках, а также влияла на поведение, осанку и умение держаться в обществе. Военная форма строила и рассчитывала культуру повседневности. Само по себе военное обмундирование требовало соблюдения определённого этикета и тщательного ухода. Держа равнение на военную форму, штатское платье также потребовало от своих носителей заботы и порядка. В результате мы видим, как прямо или косвенно военная форма к концу 17 века утвердилась в качестве эталона элегантности и стиля, а гражданская форма – придворная или чиновничья, стала всё больше походить на военную, но при этом не стоит думать, что гражданская форма становилась угрюмой и однообразной, напротив – следуя военным образцам, она была яркой и нарядной.

Форма времён Наполеона

Звёздный час военной формы пробил в эпоху наполеоновских войн. Именно тогда были созданы наиболее роскошные образцы военного платья – экстравагантного и с массой деталей. Офицеры заказывали себе платья у военных и статских портных, и щеголяли друг перед другом. Мундир наиболее точно передаёт дух времени той Европы, которая родилась из потрясений французской революции и наполеоновских войн. И хотя в военной моде шла всеобщая стандартизация и борьба с индивидуальными прихотями, ВИП-персоны того времени могли позволять себе немыслимые излишества.

Легендарный наполеоновский маршал Иоахим Мюрат заказал для своих войск вычурную форму – чёрную, с золотыми галунами, алыми брюками, поясом с золотыми пуговицами и перьями цапли на кивере. Лошадей он одел в попоны из шкур пантеры с красными фестонами и золотой оторочкой. Сам же каждый день рядился в новую форму и выглядел порой как попугай.

Одеяние Наполеона также тяготело к униформе, но это был сверхэлитарный униформизм. Его знаменитый серый походный сундук был неповторим, и говорил об аскетичной богоизбранности. Следуя исторической правде, этот знаменитый сюртук превращает в особую примету зловредного корсиканца Лев Толстой в нетленном романе «Война и мир». Вот такую примечательную сцену наблюдает Толстой при начале русского похода французского императора:

«Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали «Vive l’empereur!» На лицах этих людей было общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода, и восторга, и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.»

Источник:
[Электронный ресурс] : [статья]. – URL: https://русский-сайт.рус/история-военной-формы/ (дата обращения: 02.02.20)